— Хлопните посильнее.

Она вздрогнула, очнувшись, потянулась к двери машины у своего сиденья и хлопнула почти с вызовом.

— Спасибо. Что Вы обычно едите на завтрак?

— Завтрак?!

— Ужин у меня есть, завтрака нет. Я только чай пью с утра. А Вы? Йогурт?

— Я не могу...на ночь, — она выталкивала слова из горла, с силой нажимая на каждое, — как я это объясню дома? Ушла в универ и осталась непонятно где ночевать?

— Так Вы, оказывается, о последствиях не думали, когда ввязывались в эту авантюру? Или не рассчитывали на успех? Или на столь...продолжительный успех? Думали откупиться парой часов? Часовую ставку не рассчитывали — час за тройку, 3 за "хор", ночь — уже "отл"?

Его начало заносить, он понимал это, но остановиться не мог — все было слишком, слишком далеко, слишком нереально. Сцена из фильма, акт из пьесы, но не жизнь, не зимний вечер и не девочка рядом, яростно трущая рукой в шерстяной перчатке мокрое лицо.

— Извините, — буркнул, отворачиваясь, — мы уже у Электрозаводской, могу Вас здесь высадить. Черт знает что вообще...

— Не надо.

— Вера, высаживайтесь и убирайтесь. Зачет у Вас есть, Вы молодец, вести Вашу группу я не буду, выходите из машины.

— Я не хочу.

— Выходи. Считаю до трех. Не выйдешь — сам вытолкаю.

— Я не... — и подавилась сухим плачем. Плач этот, захлебывающийся, бесслезный, заставил его длинно выдохнуть и, едва снизив скорость, двинуться дальше.

Через пару минут она успокоилась, взяла из его протянутой руки бутылку с водой и жадно принялась пить.

— Всегда с собой воду возите?

— Выборочно. Когда везу малолетних студенток — так каждый раз, а теперь доставайте мобильный и звоните домой. Предупредите о том, что Вас не будет. Это надо заранее сделать.

Она покосилась на него, роясь в рюкзаке. Александр демонстративно приоткрыл окно, морозный ветер немедленно просунулся в машину, взъерошил волосы и слегка приглушил звуки.

— Мам, да, привет...все сдала, все, это последний, экзаменационная только в январе, после праздников..., я спросить звоню — можно я сегодня у Викуши останусь? Ну маааам, — голос сменил тональность, и на месте деловой собранной студентки мгновенно оказалась маленькая, капризная девочка, любимица мамы и баловень в семье, — ну праздники же, всем хочется отпрадновать окончание. Я обещаю, что прямо с раннего утра поеду, все в порядке! Ладно, ладно...хорошо. Договорились.

— Праздники значит? Праздновать собрались? Успешное окончание сессии, так сказать?

Он откровенно хихикал.

— Экзамен для меня — всегда праздник, профессор — проникновенным голосом двоечника-Дуба ответила она, и фраза ее была верным отзывом на заданный им пароль.

Отсмеявшись, она мгновенно задремала, провалилась в дрему как медведь в берлогу. Он опустил спинку сиденья, и она сразу же завозилась, поудобнее устраиваясь. Потом уже не смотрел, не железный в конце концов — слишком много голого пространства осталось в полоске между воротником пальто и кудрявым затылком, между краем юбки и кромкой сапог.

Пробок почти не было, сказка. И уже через 20 минут ему пришлось к ней, преждевременно и боясь обжечься, прикоснуться, разбудив.

— Мы уже приехали. Вера?

— Ммм...- клубок на сиденье распрямляться никак не желал, сильнее забивался в нутро машины, в теплую, урчащую темноту.

— Вера, Верочка, просыпайтесь, ну что такое...

— Еще 5 минут, — пятерня продемонстрировала это самое "5", высунувшись из клубка и сразу спряталась обратно.

Он вздохнул, припомнив ее припухшие покрасневшие глаза, снова залез в нору, придвинул сиденье ближе и взял на руки шерстяной теплый комок — неожиданно легкий, легче, чем рассчитывал. Комок сонно чмокнул губами около его уха и равномерно засопел, не отвлекаясь.

Мимо бабульки-консъержа он прошел с независимым видом, словно скипетр нес, а не спящую девицу осьмнадцати лет.

В лифте поставил Веру на ноги, встряхнув как котенка.

— Аттракцион устроили?

— Мне понравилось. Вы сильный.

— Покататься значит захотели? В детстве не накатались?

Она пожала плечами, начала стягивать с шеи шарф. — Я читала, что если мужчина может долго нести девушку на руках...

— Я понимаю, к чему Вы — загремел ключами. — но вот поверьте моему опыту, здесь иная корреляция.

***

Из объявлений на виртуальной доске БДСМ- знакомств: "Неопытная нижняя ищет опытного Верхнего. Спанкинг и пси-доминирование в приоритете. Секс и садизм как векторы приложения тематических сил неинтересны ни с какой стороны

О себе : "18 лет. Маленькая, неопытная, глаза хитрые. К Верхнему нет конкретных требований и условий.

Ищу прежде всего Наставника..."

У Вас 5 новых писем.

17.

32.

"Я бы с радостью доставил наслаждение Госпоже..."

Wtf?! Ну ладно уж — предложение члена вместо розог, и совокупиться прям в подъезде вместо твердой руки, но писать нижней о поиске Госпожи, это чересчур, прошу меня извинить. Хотя нет, не извиняйте, — и Вера в ярости забарабанила по клавиатуре, сорвавшись на очередного виртуала.

Выяснились две преинтереснейшие детали: во-первых, в переписке мало кто желал верить, что ей 18; во-вторых, несмотря на скинутые фотографии, дело от переписки к реалу ( страшное, жуткое, манящее слово) ни с кем не двигалось с мертвой точки.

Каждый день на Веру сыпалась горка писем — все меньше и меньше, правда, поскольку объявление съезжало в архив. Но найти и вытащить — ну честное слово, Верхние! Вас надо за хвост из норы?- не удавалось никого. Она в рамках борьбы со стрессом жевала шоколадки- слишком много для готовящейся к первой сессии нижней. Хотя кто внятно бы объяснил, чем пухленькие юные девицы хуже стройных?

Пока не задребежала внезапно робкая надежда — хорохорящийся изо всех сил свитч предложил ей сам встретиться, перебежав на "Темную сторону"- то бишь вВерх.

Вера решила — раз свитч, то к лучшему. А истинные Верхние сами виноваты. Не Джедаи.