"Чем более она (женщина)окажется жестокой и неверной, чем грубее она с ним обращается, чем легкомысленнее играет им, чем больше к нему безжалостна, тем сильнее разгорается сладострастие мужчины, тем больше он ее любит, боготворит."

Предмет статьи

Добрый день, уважаемые извращуги!

СМ расшифровывается как садо-мазохизм. И, коль уж разговор зашёл о небезызвестном французском маркизе, глупо будет не упомянуть об ещё одном проказнике. На этот раз украинском..., ну, точнее австрийском..., вернее еврейском... Ээээм... Просто замечательном человеке.

Леопольд фон Захер-Мазох — это такой еврей немецко-австрийско-испанского происхождения (т.е. плод богомерзкой любви ашкенази и сефардов) из Львова. Вероятно, именно поэтому в его творениях находят еврейские сексуальные фантазии. Иронично, что Львов (в те времена — Лемберг) уже тогда был колыбелью украинского нацизма. Знайте, что лишь в следующем веке, во львовских трамваях появится табличка "с собаками и украинцами проезд запрещён". А пока, рагули радостно потирают ладошки.

Отец — мент, мать — мажористая пшечка. Ой, прошу прощения. Отец — награжденный императором комиссар полицейского управления, мать — девушка из хорошей семьи. Хотя, несмотря на явные польские корни матери, сам Лëпа писал, что считает себя украинцем по матери. SURPRISE, MOTHERFUCKER!!!

И так, первый мазохист родился крайне хилым и тщедушным пиздюком. Ходят слухи, что якобы его мать не гнушалась обносить аптеку Лëпиного дедушки — доктора-фармацевта, с целью вскипятить себе в ложке нечто увеселительное. Ну и врачи вынесли вердикт, малец — не жилец. Единственное, что смог придумать его папашка — отправить на поруки большегрудой и широкобедрой украинской няне, с громкой фамилией Гандзя. Очевидно, у любого писателя должна быть своя Арина Родионовна. Наше всё тоже был ебакой-террористом. Дело в наличии няни, ИМХО. Надо отметить, что с поставленной задачей, Гандзя справилась. Мальчик выжил, вырос и понатворил хуйни.

В 12 лет, юного Лëпу перевезли в Прагу, где он выучил немецкий. И плюс/минус тогда же он стал проявлять склонности, которые сделали его знаменитым. А всему виной что? Правильно — дерьмократия. Атмосфера махрового либерализма, характерная для времён Франца-Иосифа сделала своё дело. Когда у ребёнка любимые книги — жития великомучеников, он, очевидно, привыкнет подставлять вторую щеку.

Отправной точкой мазохизма стала Лëпина родственница по папиной линии, с красивым именем Ксенобия и чисто женской любовью к мехам. Про неё говорили, что она столь же жестока, сколько и красива. Однажды, играя в прятки, маленький любитель пиздюлин спрятался в её будуаре, и поучавствовал в действе из трех актов.

Акт первый — тётушка приводит любовника (кстати, тоже графа) , и, лихо оседлав его хуище, начинает хлестать его по щекам и царапать тело.

Акт второй — вваливается муж с двумя друзьями, тëтушка пиздит мужа, пиздит друзей, пиздит любовника, Лëпа неосторожно выдаёт своё присутствие, тётушка пиздит Лëпу. И тут маленький мальчик чувствует, что ему приятно.

Акт третий — любовник возвращается, и маленький проказник, подглядывая в щёлку, наблюдает как тëтушка херачит графа кнутом. Возможно, именно тогда, Лëпа познал радости рукоблудия. Ах, как быстро растут дети...

И именно после этого проявилась красная нить произведений Леопольда. Меха, кнут и обида. Немудрено что ребёнок испугался. Но ведь ребёнок ещё и возбудился! Вывод предельно прост, женщины — существа которых надо любить и ненавидеть в равной пропорции. А ведь, будь графиня посдержаннее, глядишь и не стал бы племяш девиантом. Все беды от либерализма...Но... История не терпит сослагательного наклонения.

Так прошло детство нашего героя. Писать он начал уже в юности, но об этом мы поговорим в следующий раз.

Всем добра! Всем пососов!